Языковая наглость нужна – это мы тогда чётко на курсах усвоили.
Языковое бесстрашие.
Понимаешь о чём речь, не понимаешь, можешь, не можешь – говори.
Никакого ложного стыда: иди напролом. Ни о чём не думать.
Только так начинают говорить и общаться.
Знал ли я немецкий, когда приехал в Германию?
Ага. Смайлик. :)
«Хэндэ хох» я знал. И «нихт шисэн».
Хотя, через два месяца – уже говорил!
Хотя, по-польски, правда.
Одна добрая барышня случайно научила. Подобрала.
В остальном, однако – только языковая наглость и выручала. Составлять из десятка слов «разговор с фининспектором о сущности поэзии». Успех комбинатора и импровизатора.
Но это присказка.
Потому что дела в первый раз обстояли не очень важно.
Ехали мы на ПМЖ, под Новый 1993 год. Человек двадцать. Первый раз заграницей. Т.е., вообще – первый раз. Без языка, но с баулами.
Раздолбанный львовский автобус, два таких же водителя – Тарас и Михайло. Никто, кроме учёного Володи Т. немецкого не знает.
Володя Т. – он не подкачает: у него синдром первого ученика. Ведущего инженера. У него немецкий – в школе, в институте, на отечественных приватных курсах, на коленях в автобусе. Учебник у него, - надёжа.
Потому что заблудились наши Тарас с Михайлом – окончательно. Ни языка, ни карты толковой. И грустны. Через час-полтора темнеть начнёт.
Володя Т. волнуется: он будет спрашивать дорогу. Подготавливает – выписывая на тряском сидениии – фразы. Приступать не собирается. Что-то там – с падежами. Выписывает.
Зачёркивает.
Едем – куда не знаем.
Составляет обращение.
Зачёркивая.
Ясно одно: надо, пока не поздно, немедленно что-то делать. Брать ситуацию за рога.
Стоп. Прошу водителя остановиться. Набираю воздуха. Первый шаг – с подножки на грунт – как Нил Армстронг на Луне. В замедленной съёмке перехожу через дорогу – к первому прохожему. Спрашиваю. Он мне долго и сложно объясняет. Уточняю. Перебегаю – уже в убыстренной – через дорогу обратно, к автобусу. Заскакиваю. Объясняю маршрут водилам. Дальше едем в абсолютном молчании. Через полчаса опомнившаяся Володина жена обиженно интересуется: «А чего ты не признавался?»
- В смысле: чего – «не признавался»?
- Что немецкий знаешь.
- Не знаю я немецкого.
- А с мужиком тем (ехидно так, поджав губы) – по-русски разговаривал?
- По-русски.
- ?... ?..
- Коронки.
- Какие коронки?
- Коронки у него были золотые. Ошибиться нельзя. Наш человек.
Такое вот языковое бесстрашие.
Частное языкознание называется.
.