Аксакалы холеру в Одессе сейчас вспоминают. Я эту холеру пережил – ничего так, да – оказался в 1970-м аккурат в нужное время, в нужном месте. На каникулах у дедушки с бабушкой. Есть что вспомнить.
Эвакуировались мы втроём, с папой и младшим братом, последним поездом (мама уже была дома). На следующий день междугородние сообщения прекращались, город закрывали на карантин. Билетов, естественно, не было - какие там билеты!. Помню свой подростковый ужас: десятки, а то и сотни брошенных отпускных чемоданов на путях (в Одессе они глубокие, много ниже перрона), прямо на рельсах. С чемоданами в вагон было не протиснуться – бросали всё! Мой мир быстро рушился. Милиция пряталась - ни железнодорожной милиции, ни городской, ни внутренних войск (в ВВ торопливо, широким бреднем, набрали местных резервистов - в том числе замели моего двоюродного дядю, сугубо гражданского человека, вместе с его астмой и одышкой. "Боевой пост" дяди Марика был в одесском больничном морге с трупами в целофановых упаковках – такой ночной одесский Хома Брут). Эвакуация, паника – горячие деньки. Поезд толпа брала штурмом, диким ором, - я пролез в окно, папа передал мне брата и пошёл наудачу прорываться в двери. Никаких проводников и близко не было - проводники прятались у машиниста. Ехали ночь стоя, прижатые друг к другу, как в трамвае в час пик, сельди в бочке - ни вздохнуть, ни... Упасть от усталости на пол тоже нельзя, - некуда. Помню, перепуганного братика, готового уписаться, куда-то с папиной шеи передали, посадили с другими детьми на верхнюю багажную полку, кто-то передал для него горшок, - мочу выливали прямо в окно. Протиснуться к туалету взрослым было невозможно, запах мочи стоял кругом... Ну, доехали как-то. Короче, весело было.
Тогда ещё было куда эвакуироваться.
