Бортовые дружеские позывные из Кёльна!
Недавно вернулся из Берлина, с литфеста - Рейхстаг взят.
Взят он, ну.., может.., вернее.. – частично. Взята – часть. Символическая. Как символичны и безличны все монструозные рейхстаги – и все монструозные кровавые знамёна над ними.
Так вот, камешек, найденный возле рейхстага..., - но эта другая истрия.
Ладно, – вкратце:
Часть рейхстага – тайно – отдана Вадиму Месяцу. Точка. Который намерен (внимание – масоны, американы, сионисты, концептуалисты и филателисты! Эсперантисты – тож : тайно!) пристроить его, на следующие 200 лет вместе. Возложить у Кремля. Привить стенам древнего, т.ск. На сегодняшний день – уже.
Остальное – по умолчанию...
Вообще, если честно, весёлые концептуальные старания Месяца (в смысле – Вадима, а не июня) – по упорному инцестуальному смешиванию вод Чёрного и Белого морей, перемещению и обмену камешков с поэтических могил – и т.п. – приводят, иногда, к самым неожиданным... -... неэвклидовостям.., что ли.
Вероятностным, т.ск., флуктуациям, ёксель-моксель.
Т.е., выпиваем, мы, значит, в Кёльне, впятером (т.е. – свидетели!) у Кати Дробязко, вдовы Лёши Парщикова. Поминаем. Какой-то камешек перед этим Вадим на Лёшину могилу положил, какую-то из своих странных песен-плачей чудесных подземному другу спел. Я тогда на кладбище опоздал, но видел – как за столом об этом рассказывали. Товарищи – под впечатлением.
Тут Вадим возьми и спроси: люди, мол, а кто скажет хорошее название для видеосайта? (в проекте: поэты читают свои стихи).
Секундное молчание.
У меня, откуда-то, вдруг, - латынью: "Poetica Lucida!"
Вадим: "Слушай, а, вроде, подходит, класс!" Есть у них уже, правда, в загашнике своё название: "Гвидеон". Но – подумает.
Через день (внимание!), в Берлине (ещё больше свидетелей. Хотя, шестеро из них – сочинители. :) Но седьмая, правда – милейшая, симпатичнейшая дама, жена другого Вадима, Фадина, - почтеннейшая устроительница). В ресторане. Посреди застолья – сигнал: смс-ка Месяцу. Достаёт он мобильник, смотрит. И – то ли в лёгком ступоре, то ли - глаза на лоб. С оторопением и улыбкой аутиста показывает экранчик.
На экранчике – два слова. Можете уже даже и не говорить каких. "Poetica Lucida".
Это его друг-соратник, Андрей Тавров, из Москвы телеграфирует: название, мол, придумал...
Хоть я и привык (а вспомните: Чёрное море, Белое море..), но, всё же – странноватая, прямо говорю, флуктуация.
Даже – не закон парных случаев.
Потому как – странноватые слова. Словосочетание странноватое. Совпало, новопридуманное - из мёртвого языка.
Случайно, т.ск. У двух – не знакомых... – и тд.
Может, встроенная доэмбрионально, ноосферная антеннка у ничего не подозревающего опоздавшего, благодаря форсажу (чёрнометочному виски), оказалась наиболее подготовленной к приёму слабого сигнала? В Кёльне, внутрь.
А потом, у Андрея Таврова, в Москве, может, через день – тоже заначка нашлась.(?) :)
А – нечего смешивать... Мёртвую и живую. Белую и чёрную.
Ву-о-уду.
Магия! – не баран чихнул.
(По себе знаю: сам родился – у самого чёрного. Жил потом – у самого белого. А потом – такое случается...)
Хотя вот, насчёт остального.. Насчёт собирания-рассеянья камней. Это ведь и есть прадревнейшая традиция : класть камешки умершим.
А куда оне потом деваются?, камешки-то. С еврейских могил?.. Которых давно много больше, чем живых потомков пророков.
Со всяческих славных степных курганов? Холмов и холмиков?
А – разбрасываются. Просто. Не переплавляют же их специальные службы - в новую гальку.
Рассеиваются.
И вновь потом собираются - перемешанные как Lottosteine – не поймёшь, где чей №.
И, с чужих, неслучайных могил, несут их медиумы – своим, неслучайным мертвецам.
Чем – без того же успеха – и занимается мой новый знакомый, московский индеец В.Месяц.
Ну, ладно. Была в Берлине не только гульба-танцыпослелекции.
Первый (реализовавшийся телефонный голос) – серьёзный и гостеприимнейший Дима Драгилев. Стихи – джазовая композиция. ОбрАмленные строфикой ассоциативные ходы, уводящие по всяческим кривым дорожкам, разброс образов, кажущихся случайными, подчиняющихся коду ларчика, в какой-то момент собираемых в коду, в кодлу. Да Дима, собственно – он и есть – серьёзный джазовый музыкант.
Слушать – не торопясь, вечером, в уютном берлинском русском литкафе (как бишь оно называлось?.). А не (приключение) – днём, перекрикивая, в сотрясаемом голосищем Бабкиной, ярмарочным гулянием, протыкаемом попсятиной на шампурах, запиваемой пивом «Балтика» - балаганчике на поле Карлсхорстовом.
Хотя, нет. Пиво – вполне.
Вадим Фадин. Оправдывающий внешнее впечатление: филологическая косточка. Высокая планка – хрестоматия. Неизменно: чуткий, чистый, точный поэтический язык. В том смысле – хрестоматия, в каком – самурайский меч. Ручной работы – наточенный, точный, никогда не грязный, всегда актуальный, без лишнего шума – красивый. Можно, конечно, любоваться - и «Тойотой»... Вот где ещё попадено в точку (Фадина): это – премия. С особым названием: «За трепетное отношение к русскому языку». Именная, 2005 год. Всё правильно.
Кстати, литературный салон душевнейших, интеллигентных Фадиных в воскресенье 14-го был не «квартирником», а именно – литературным салоном. Старая школа.
Особь статья – Сергей Бирюков. (Его ведь можно ещё и читать! Он – читабелен, читаем). Сергея Бирюкова я слышал первый раз 12 лет тому, в Мюнхене, на литфесте. От неожиданности – вздрогнул. И, ещё тогда было – полное звуковое узнавани – и совпадение – с письмом С.Б. Который есть – живой, настоящий и единственный академик Академии Зауми. Который читает свои короткие письмена, заговаривая всякому головное поле, аристотелевские заповеди, подключая находящийся за умом спинной мозг. Движения кистей рук – подобие кунфуцианских «ката» обладателей высших поясов. Потихоньку вытягивающие за собой звук - его ярость и шум, парщиковские «молчание и шум» – из бумажных чернильных знаков. Огонь, бубен – вот чего не хватает. Эстетически. Потому что аудитория и так – в гипнозе.
(И здесь мы переходим к извечному спору официальных академиков: а имеет ли она семантический смысл, единичная фонема?.. – и проходим себе мимо. Слушать Бирюкова. Пока есть такая счастливая возможность.).
Вобщем, бывал я в Берлине, и сам читал, мёд-пиво пил.
А вернулся – весь под впечатлением. Потому как – открытие!..
Вадим Месяц и Алексей Остудин – открытие. С которыми мой внутренний камертон входит, несмотря (но и не благодаря!) дозаправке дозой виски, в абсолютный резонанс.
+ Порода и качество. Это никак не комплиментарное. Это им и их текстам – дано.
Особенное открытие – Вадим Месяц. Стихи его, прочитанные перед Берлином – и на экране, и на бумаге (подаренная в Кёльне последняя книжка) - ну очень хороши! В отличие от "бардовской поэзии" - абсолютно самоценны. Никакого сравнения. Но.. Когда, вдруг, без предупреждения нервных – он стал читать... А, ещё более но : когда стал выплакивать их в песнях – шаманя варганом и черепашьим панцырем.., - тут, прямо в Берлине, подступает к горлу, наступает для меня - полный СЕАНС.
Сказал потом подруге, что, наверное, старею. Как Акела. Но – врал. Просто, внутреннего Акелу неодолимо тянуло задрать морду к Луне («Месяцу»:) – и выть в резонанс.
Я ведь говорю – никакого сравнения. Ни с чем. Нечего чуваку стеснятся: так и должно быть: ему должно хотеться петь. Предназначено. Даже в берлинскую полночь, трезвым, среди поддавшей группы товарищей. В приличном подъезде литературных гостеприимцев Фадиных. Далее - везде
Я ведь врач, знаю латынь. «Транс» – это«перенос». Вот на меня и «перенесло». И резонаторные явления ещё далеко не до конца изучены.
Долго рассказывать – слышать надо. А то, то, что я описываю, это, вроде, как: «Рабинович напел».
Когда Месяц (в смысле – Вадим), конструирующий свою, новую:) архаику, выпевает, поёт стихи... Почти без аккомпанимента. Только – костяной индейский "барабан" (аутентичный. Долго, мол, говорит, там жил, возле резервации и чего-то там делал): остов и панцирь черепахи, Плюс варган – такая штука с пружинкой; зажимается губами. – Слышали бы ЧТО и КАК чувак пел, плачи плакивал. Нутряной ритм. Прамелодия. Как говорят в концертах: «народная». Кажется – что. А ведь всё – своё. Не веришь. Подозреваешь: где-то раскопал (записи - времён постройки Стоунхенджа) – исконное, посконное. Потому как – учёный-физик, и ко всему подход не с кондачка. При этом - интуит ещё тот. Вот здесь из его классного "кельтского" цикла, "Сообщение о квиритах":
Но. В клипе – ничего такого нет. Волшебство исчезает. Грамотеи-клипмейкеры исправили фирменный, завораживающий, нарастающий ритм, обломали весь гипноз. И «сделали нам красиво»: выразительное, типа, чтение. Плюс, типа, загадочное «трагическое» бумканье. На фоне кибер-цифр из "Терминатора-1" и меняющейся цветомузыки поздних 80-х.
Живьём надо слышать.
И там ещё есть какие-то др. деревянные записи. Надеюсь, скоро появятся нормальные.
Алёша Остудин. Алёша же, (так и хочется сказать – Попович. Хотя, скорей, он – Добрыня) Остудин – оказался великолепным обманщиком. Предупреждать надо!.. Я-то его стихи, в отличие от вадимовых, не читал. С таким.., ну – с такой дружелюбной казанско-рязанской рожей только – накатить пластиковый стакан огненноё воды, закусить чем-нибудь невообразимым и пойти искать – чего бы ещё учудить мирному населению.. Ну – образован. Ну – бывалый (только что джеклондоном не работал). Ну – отличная, вкусная русская речь. Судит о вещах, тебе известных так, что и возразить нечего, - обидно даже! Но... Когда, совершенно без педалирования приёма, этот чемпион ресторанного армреслинга начинает свою авторскую десятиминутку : потрясение.. Тонкие, замечательные стихи. Всё. Сказать больше нечего, – слушать и читать..
И, главное: обоим богатырям-«гулливерам» (это «Русский Гулливер», издательство) – лЁгко! – хватило бы подготовки и вольтажа уйти в модное мёртвое текстовщичество. Но чуваки выбирают другие магнитные поля. С абсолютно резонансным тебе волновым диапазоном. В пересчёте на тротиловый эквивалент получается – ещё сильнее. (В случае В.Месяца - «тортиловый..» :).
Всё. Заканчиваю. А то впечатлений много, да – забор кончается.
Хорошего всем настроения, удачного июня.
Демьян Фаншель.
