Народу – не протолкнуться. Сидели в проходах, на приставных стульях.
Многие о нём уже слышали. Мы – нет. Я не о Вудстоке.
Один из первых (оказалось, надолго – последних) концертов Михаила Жванецкого. В одном отделение читал он сам, в другом – Ильченко и Карцев.
Можно представить – как ТОГДА звучали эти тексты!
Как повлияли они на 14-летнего мальчика. (Ещё и потому влияли, что моему дяде тогда удалось записать концерт на магнитофон).
Живая речь. Лекарство.
С друзьями я прослушивал перегретые бобины уже под Львовом.
Через три года повёз их в Архангельск. Слушал, пока перезаписывали новые приятели. Запоминали наизусть. Изображали на капустниках. Окая. И т.д.
Что-то вроде нынешнего интернета: глоток вольности среди сплошной политинформации. Приобщение – не к диссиде, нет, – к мягкой, приватной свободе.
Оказывается – ТАК можно!
Не шёпотом, в рассказываемом с опаской анекдоте, а – привселюдно. С замечательным юмором. С "этническим" одесским акцентом. Не боясь стукача. Стукачей. Не смущаясь этнического и не оглядываясь.
Без стилистических разногласий с самим собой.
Вот.. – как-то так – и хотелось жить.
Так, вроде, и живу.:)