Правильно думаете. Хотел назвать рассказ – вспомнил Шукшина: «Космос, нервная система и шмат сала».
Не рассказ это вовсе. Письмо – покойной Маше Каменкович. Мемуар в страничку. Почти этнография.
Не стану его обрабатывать "художественно": неформат – есть неформат.
Такое – воспоминание в эпистоле:
13.09.04 05:29
А откуда – Байконур, "что вдруг?". Если - не военная тайна.
У нас туда врачи иногда попадали. Парочку знаю по членству в ВЛК - врачебно-лётной комиссии . Но это уже - начало 80-х. У одного красавца с московской протекцией - кандидатская была: "Значение сауны (финской бани) для повышения - тра-та-та - лётного состава". Гриф: "Для служебного пользования".
Со всеми высокими гостями, бедняга, парился, спины тёр. Защитился по этой совсекретной теме успешно, отправили на Байконур.
Боюсь - банями заведовать; не угорел бы.
У меня с космонавтикой тоже связаны нежные - пищевкусовые - воспоминания.
Брали мы как-то с ментами колбасу в Плесецке ( тогдашнем - Мирном ). Сначала должен объяснить при чём здесь колбаса и менты.
Дело в том, что продукты в Архангельске, в 77-м году, были нормированы. В магазинах, кроме водки и макарон – пусто. По карточкам, в многочасовой очереди, на месяц!, выдавали 500 гр. мясных изделий и 150 гр. масла. (Это - на работающего). А у меня ещё - молодая жена, музыкальная студентка.
Слава Богу – подрабатывал фельдшером в наркодиспансере. Там, за "психическую" надбавку, приходилось работать не по КЗОТ´у, а – как на когда придётся. Бо маловато персоналу могло с утра выйти на работу. Пил персонал.
С наркоманами ( которых у нас "не было") работали зав. диспансером и главный облнарколог. О них ничего не скажу. Но остальные медикусы, которые на алкоголизм были брошены - пили по-чёрному!. Плюс, раз в месяц - выезды на экспертизу – отдельная гофманиана-кафкиана – в тюрьму СИЗО и, разок, в женский лагерь. Где перед тем солдатика, из-за ревности, зарезали расплющенной и заточенной алюминиевой тарелкой.
Бедные девки: там, при нас, за шкафом в столярке, обнаружили, на туго натянутой верёвке - тшательно отполированное деревянное приспособление. Как-нибудь расскажу.
Контингент был - букет за букетом. Букет на букете. Болезней, в смысле.
Ну, не всегда весело в народ ходить, твоя правда – одно разочарование.
Так вот, решили наградить студента Д. Полуторанедельная развлекательная поездка: инспекция с дорожниками (цивильная "Волга") и гаишниками (ментовская "Волга") по Вологодскому шоссе и дальше - до Плесецка-Мирного.
И в Мирный-Плесецк – с дорожно-ментовской проверкой. Якобы. На голубом глазу.
На самом деле – колбасы бы космической, колбаски бы нам копчёной подзакупить..
Бо снабжение там – по литеру «А», говорят.
Три развесёлых гулевых тётки, двое мужчин, четыре мента и один студент, без году - врач. Погода солнечная, сосны со снегом: "вот мчится тройка удалая", - в тесноте да не в обиде.
В первой же деревянной гостиничке, на первом ночлеге, какой-то тихий постоялец, который с нами пил в буфете, к утру - повесился: "Иди, доктор, принимай".
Повесился он на дверной ручке, сидя.
Я дверь толкаю, верёвка - натягивается, голова назад выворачивается и язык мне чёрный показывает: дразнит..
Во второй нас - закусали клопы.
Дороги – тоже – как водится.
В обоих смыслах.
К концу поездки у дорожников пустых актов не осталось. Менты были запасливее.
Сюр, поначалу обычный, - нагромождался. Ну, например: посреди какого-то большого озера остановили грузовик, знающий направление очень приблизительно - и мотаемый от борта к борту ледового зимника - как в буран.
Дверь открыли. Из неё вываливается кулём в хлам пьяный водитель – и уже не подымается. Пока составляли акт (медицины и не потребовалось), глядь: на горизонте метёт снежком - его брат родной!.
Не по крови - но по содержанию в ней.
Которому – тоже – было чем отогреваться: в многодневной зимней дороге, с поломками и морозом: ночью за -40.
Пока этого оформляли – третий!..: ну, просто - Зайцев и Роднина на Чудском озере!..
"Смеркалось" - как пишут в хрестоматии.
А, попросту говоря, темнело: на льду - огромное количество грузовиков, с вдребезги пьяной, угорающей в кабинах шофернёй, две маленькие злые "Волги". Часть протрезвевших шоферюг намекает, что закон - тайга, медведь - хозяин: подколем шины - замёрзнете, суки, и ни одна б... не найдёт. Но, ещё раньше, весь этот кирмес грозит провернуться под лёд: многотонное скопление : перевес, перегруз - даже для северного озера...
В общем, дали отмашку: самых бесчуственных оттереть по морде снегом. И вся эта Дорога Жизни двинулась, ревя в темноте гудками, кто куда..
Не знаю, что по закону надо делать с гаишными актами, но туалетная бумага была тогда – не то, чтобы в дефиците – её не было вовсе, – ни у нас, ни в гостиницах...
Под Плесецком мы сидели, как тать под Угличем - сутки в машинах, в двух тесных «Волгах»: обещанные пропуска к колбасе ментам давать не хотели.
Помню зелёный глухой забор вокруг городища. Бензиновый чад в салоне. Подзагрустивших молодых тёток.
Пустили, наконец, отовариться в первом, ближнем магазинчике – и - чтоб духу не было!
Колбасы досталось - по два кило твёрдого копчения на руки.
Когда мы отъезжали, по правому борту вспыхнуло феерическое, потрясающее воображение зрелище: запуск спутника. Говорят, это мог быть не спутник, – учебный пуск: мало ли что тогда до Флориды чуток не долетало.
На обратном пути, очумев от усталости, клопов и нарушителей, пили много.
На закусь резали твердокопчёную.
Я - тоже человек благородный. Домой привёз какой-то кусочек на верёвочке.
Как у вас, у счастливцев, на Байконуре было? Насчёт колбасы.
