Демьян Фаншель

Ровно 50 лет назад, в 1970-м, пророк И.А.Бродский написал знаменитое воззвание: «Не выходи из комнаты, не соверщай ошибку.», - на целых полвека опередив своё время:
«...слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.»
С полувековым юбилеем! Мы, наконец, услышали:

«Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно все, особенно - возглас счастья.
Только в уборную - и сразу же возвращайся.

О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.
Потому что пространство сделано из коридора
и кончается счетчиком. А если войдет живая
милка, пасть разевая, выгони не раздевая.

Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более - изувеченным?

О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову
в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.
В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.
Ты написал много букв; еще одна будет лишней.

Не выходи из комнаты. О, пускай только комната
догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито
эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.
Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.

Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.»

(И.Бродский, 1970).

«Эхо Москвы», новости
23:02, 30 августа 2019
«Российский космонавт с трудом включил робота Фёдора на МКС
Алексей Овчинин сказал, что сделал 10 или 15 попыток.
В какой-то момент космонавт предложил ударить по кнопке включения электропитания молотком. /.../
После очередной попытки, робот включился, сообщает агентство РИА «Новости» со ссылкой на трансляцию, которую ведёт НАСА.»

.







70-е

Лето. Вечер, но теплынь.
Запах – мёд. Всё невозможно
Ощутить, - не то что… Блин!,
Как легко идти порожним.

Дворик. Млечный Путь. Всегда –
Праздника, пластинки, чуда!
Цокот. Каблучки. Куда?
Окна настежь. Смех. Откуда?

Что – котов кругом!. Ничё.
Туфли. Клейкий лист прилип.
Темень. Ночь. Июнь. Ещё.
Сладкий клей сочится с лип.



1994

Небаба и телескоп:
«.. Он даже назывался так, что часовой во Владимире посадил его в караульню за его фамилию. Поздно вечером шел он, завернутый в шинель, мимо губернского дома, в руке у него был ручной телескоп, он остановился и прицелился в какую-то планету; это озадачило солдата, вероятно считавшего звезды казенной собственностью.
- Кто идет? - закричал он неподвижно стоявшему наблюдателю.
- Небаба, - отвечал мой приятель густым голосом, не двигаясь с места.
- Вы не дурачьтесь, - ответил оскорбленный часовой, - я в должности.
- Да говорю же, что я Небаба!
Солдат не вытерпел и дернул звонок, явился унтер-офицер, часовой отдал ему астронома, чтоб свести на гауптвахту: там, мол, тебя разберут, баба ты или нет. Он непременно просидел бы до утра, если б дежурный офицер не узнал его.»
(А.И.Герцен, «Былое и думы»).

Небаба и очки:
«..-- Вот этими очками, - сказал он со вздохом, - я кормился много лет. Я выходил в очках и с палочкой на Крещатик и просил какого-нибудь господина почище помочь бедному слепому перейти улицу. Господин брал меня под руку и вел. На другом тротуаре у него уже не хватало часов, если у него были часы, или бумажника. Некоторые носили с собой бумажники.
-- Почему же вы бросили это дело? -- спросил Балаганов оживившись.
-- Революция, -- ответил бывший слепой. -- Раньше я платил городовому на углу Крещатика и Прорезной пять рублей в месяц, и меня никто не трогал. Городовой следил даже, чтобы меня не обижали. Хороший был человек! Фамилия ему была Небаба, Семен Васильевич. Я его недавно встретил. Он теперь музыкальный критик.»
(Ильф и Петров, «Золотой телёнок»).

Дурибабу – не по очкам:
Раньше говорили: «Аналогичный случАй произошёл в нашей деревне.» Присказка такая была.
Свой первый бой – на межгородских юношеских соревнованиях – я выиграл досрочно. У противника физически более сильного. Не по очкам, а: «В виду явного преимущества». Так было объявлено. Да!
Йес!.
Радость победы была немного омрачена – фамилией соперника.
Её, в начале боя, громко выкрикнул человек без микрофона: «..Дурибаба!».
Всё.
Фаншель и Дурибаба.
Ребята в секции получили десерт на неделю. Ржание сопровождало рассказ о Дурибабе.
Ржали боксёры и тренер. «Комони ржуть за Сулою.».
И на следующий день. И на тренировке..
Хотя, по чести сказать, и «Фаншель» – фамилия тоже – того... Вполне может... Но секция была серьёзная, не волейбольная. Какие тут шутки. Так, – лёгкое подначивание. Взаимоуважение.
Такой вот Ильф и Петров.
Былое и Думы.
Такие дела.

Правильно думаете. Хотел назвать рассказ – вспомнил Шукшина: «Космос, нервная система и шмат сала».
Не рассказ это вовсе. Письмо – покойной Маше Каменкович. Мемуар в страничку. Почти этнография.
Не стану его обрабатывать "художественно": неформат – есть неформат.
Такое – воспоминание в эпистоле:

13.09.04 05:29
А откуда – Байконур, "что вдруг?". Если - не военная тайна.
У нас туда врачи иногда попадали. Парочку знаю по членству в ВЛК - врачебно-лётной комиссии . Но это уже - начало 80-х. У одного красавца с московской протекцией - кандидатская была: "Значение сауны (финской бани) для повышения - тра-та-та - лётного состава". Гриф: "Для служебного пользования".
Со всеми высокими гостями, бедняга, парился, спины тёр. Защитился по этой совсекретной теме успешно, отправили на Байконур.
Боюсь - банями заведовать; не угорел бы.
У меня с космонавтикой тоже связаны нежные - пищевкусовые - воспоминания.
Брали мы как-то с ментами колбасу в Плесецке ( тогдашнем - Мирном ). Сначала должен объяснить при чём здесь колбаса и менты.
Дело в том, что продукты в Архангельске, в 77-м году, были нормированы. В магазинах, кроме водки и макарон – пусто. По карточкам, в многочасовой очереди, на месяц!, выдавали 500 гр. мясных изделий и 150 гр. масла. (Это - на работающего). А у меня ещё - молодая жена, музыкальная студентка.
Слава Богу – подрабатывал фельдшером в наркодиспансере. Там, за "психическую" надбавку, приходилось работать не по КЗОТ´у, а – как на когда придётся. Бо маловато персоналу могло с утра выйти на работу. Пил персонал.
С наркоманами ( которых у нас "не было") работали зав. диспансером и главный облнарколог. О них ничего не скажу. Но остальные медикусы, которые на алкоголизм были брошены - пили по-чёрному!. Плюс, раз в месяц - выезды на экспертизу – отдельная гофманиана-кафкиана – в тюрьму СИЗО и, разок, в женский лагерь. Где перед тем солдатика, из-за ревности, зарезали расплющенной и заточенной алюминиевой тарелкой.
Бедные девки: там, при нас, за шкафом в столярке, обнаружили, на туго натянутой верёвке - тшательно отполированное деревянное приспособление. Как-нибудь расскажу.
Контингент был - букет за букетом. Букет на букете. Болезней, в смысле.
Ну, не всегда весело в народ ходить, твоя правда – одно разочарование.
Так вот, решили наградить студента Д. Полуторанедельная развлекательная поездка: инспекция с дорожниками (цивильная "Волга") и гаишниками (ментовская "Волга") по Вологодскому шоссе и дальше - до Плесецка-Мирного.
И в Мирный-Плесецк – с дорожно-ментовской проверкой. Якобы. На голубом глазу.
На самом деле – колбасы бы космической, колбаски бы нам копчёной подзакупить..
Бо снабжение там – по литеру «А», говорят.
Три развесёлых гулевых тётки, двое мужчин, четыре мента и один студент, без году - врач. Погода солнечная, сосны со снегом: "вот мчится тройка удалая", - в тесноте да не в обиде.
В первой же деревянной гостиничке, на первом ночлеге, какой-то тихий постоялец, который с нами пил в буфете, к утру - повесился: "Иди, доктор, принимай".
Повесился он на дверной ручке, сидя.
Я дверь толкаю, верёвка - натягивается, голова назад выворачивается и язык мне чёрный показывает: дразнит..
Во второй нас - закусали клопы.
Дороги – тоже – как водится.
В обоих смыслах.
К концу поездки у дорожников пустых актов не осталось. Менты были запасливее.
Сюр, поначалу обычный, - нагромождался. Ну, например: посреди какого-то большого озера остановили грузовик, знающий направление очень приблизительно - и мотаемый от борта к борту ледового зимника - как в буран.
Дверь открыли. Из неё вываливается кулём в хлам пьяный водитель – и уже не подымается. Пока составляли акт (медицины и не потребовалось), глядь: на горизонте метёт снежком - его брат родной!.
Не по крови - но по содержанию в ней.
Которому – тоже – было чем отогреваться: в многодневной зимней дороге, с поломками и морозом: ночью за -40.
Пока этого оформляли – третий!..: ну, просто - Зайцев и Роднина на Чудском озере!..
"Смеркалось" - как пишут в хрестоматии.
А, попросту говоря, темнело: на льду - огромное количество грузовиков, с вдребезги пьяной, угорающей в кабинах шофернёй, две маленькие злые "Волги". Часть протрезвевших шоферюг намекает, что закон - тайга, медведь - хозяин: подколем шины - замёрзнете, суки, и ни одна б... не найдёт. Но, ещё раньше, весь этот кирмес грозит провернуться под лёд: многотонное скопление : перевес, перегруз - даже для северного озера...
В общем, дали отмашку: самых бесчуственных оттереть по морде снегом. И вся эта Дорога Жизни двинулась, ревя в темноте гудками, кто куда..
Не знаю, что по закону надо делать с гаишными актами, но туалетная бумага была тогда – не то, чтобы в дефиците – её не было вовсе, – ни у нас, ни в гостиницах...
Под Плесецком мы сидели, как тать под Угличем - сутки в машинах, в двух тесных «Волгах»: обещанные пропуска к колбасе ментам давать не хотели.
Помню зелёный глухой забор вокруг городища. Бензиновый чад в салоне. Подзагрустивших молодых тёток.
Пустили, наконец, отовариться в первом, ближнем магазинчике – и - чтоб духу не было!
Колбасы досталось - по два кило твёрдого копчения на руки.
Когда мы отъезжали, по правому борту вспыхнуло феерическое, потрясающее воображение зрелище: запуск спутника. Говорят, это мог быть не спутник, – учебный пуск: мало ли что тогда до Флориды чуток не долетало.
На обратном пути, очумев от усталости, клопов и нарушителей, пили много.
На закусь резали твердокопчёную.
Я - тоже человек благородный. Домой привёз какой-то кусочек на верёвочке.
Как у вас, у счастливцев, на Байконуре было? Насчёт колбасы.

Сейчас попробую по порядку.
Потому что порядку в голове – никакого. И это немного смущает.
Света вчера, примерно в 4 утра, видела – и довольно долго наблюдала – НЛО. 
Не шутка. Не прикол.
До сих пор перевариваю новость.
Говорит, что проснулась от шума («как от трактора»). Подошла к окну, увидела: высоко зависла какая-то хруновина, – пульсирующая, светящаяся, перливаюшаяся дивным огнём. 
«Размером с Луну, но не луна.».
Очень жалею, что меня рядом не было. Очень. У себя ночевал. 
С. относится к этому с юмором, спокойно. Женщины, они – такие. Заговори кто из горящего куста не с Моисеем, а с одной из наших женщин, – решила бы, что с ней заигрывают.
Пытался, честно не множить реальностей (Оккам. Вспоминаем). Добывать от подследственной удовлетворяющие скептический разум показания: 
- Может, приснилось? 
– Нет. Я ведь встревожилась, долго не спала. Пришлось встать. Смотрела – как зачарованная. Минут десять-пятнадцать смотрела.
- А потом как?
- Потом легла. Шум какое-то время продолжался. Хруновина висела, пульсировала. Потом шум прекратился, я заснула.
- Лазеры может? 
- Нет: явно не «оптический» объект: явно какая-то.. - хруновина. 
– Вертолёт? 
-Да нет же. Не вертолёт: какая-то такая – правильная-неправильная – «многоугольная» хруновина. Светом переливалась, очень дивным. 
- Наверное, военные. Может – испытания. 
- Ага. - Над городом! Спальным районом.
- Газ, может? Облако светящегося такого газа. Утечка на заводах Байера – в Дормагене или Леверкузене.
- Многоугольное облако? Шумит как трактор?
- Может, вертолёты-беспилотники? Неклассических форм? Имеются такие.
- Нет: явно – высоко зависшее что-то. Большое. Пульсирующее. Ни на что не похожее. Но – высоко. Поэтому кажется – размером с «луну»..
На том – всё!. На этом мой логический подход – завершился.
Подумал о первом кантианском чуде – о небе над нами.
Вот интересно: а кто-нибудь на севере Кёльна ещё наблюдал – добровольно – тёмное, предрассветное небо. В ночь на понедельник, примерно в 4 утра?
Потому что шумом здесь не удивишь, не разбудишь. Плюс: в ночь на понедельник. Вскакивать от привычного рокота? Привычного: над районом, проходят посадочно-взлётные коридоры, частенько пролетают самолёты. Не так, чтобы уж очень шумно.  Но, один раз в месяц грохочет – будь здоров – полночи. Говорят:  гражданская авиация. Тренировки. Привычное дело.
Мог никто – кроме – и не пробудиться. Не засвидетельствовать.
Осталась одна Света.
Как в той песне: «А город подумал (1), а город подумал (2), а город подумал (3): ученья идут.». А хоть бы и в четвёртый раз город подумал, – ничего больше не придумаешь. Что, повторяю, смущает.
В следующий раз, может, и не успеет город подумать..

P.S. Шутки шутками, - сейчас снова обсуждали вчерашнее. Оказывается, на минуточку: Света проснулась - до шума: Патрик отчего-то заволновался. Залаял! Необычно, ночью, без причины. Она поднялась: за дверью - никого. Внизу, на траве - никого. И тут - шум. Я пробовал сегодня отделить её слышанное - от виденного. Вполне могло и оказаться, что военным доложили о некоем НЛ-объекте - и они выслали вертолёт(ы) для наблюдения. Которые стали над домом(отсюда рокот). Патрик мог их приближение услышать. Это - вполне. Но он НИКОГДА на вертолёты - самолёты - НЕ РЕАГИРУЕТ. Дрыхнет себе, как всякий нормальный пёс. Но тут - забегал, залаял. И опять мы упираемся - в светящуюся, пульсирующую хруновину!. Которую никак не объяснить. Ни зарницами, ни молниями. Да даже у какой-нибудь великанской шаровой молнии кишка была бы тонка: четверть часа минимум (скорее всего - больше) - зависнуть над городом, над одним районом, и пульсировать.

Оказывается, наливные умывальники в былом отечестве делают теперь из пластмассы.
О, тэмпорэ, о нравы! 
Когда-то этот пластмассовый сосуд был – чугунный. И брякал, что твоя рельса.
Зимними утрами в Устюге надо было сначала выскочить в открытый космос – в темь, в сенцы – выдыхая колючий пар изо рта, разбить в нём лёд. И, крякая, умыться до пояса.
День за днём.
«Динь-дон, динь-дон – слышен звон кандальный..»
Ваш человекообразный demian123 гремел этим приспособлением лет восемь.